Вторая кожа - Страница 123

123

— Вы считаете, что Фэйс Сохил ведет двойную игру?

— Но не в том смысле, как вы это понимаете, — ответил Доннау. — Я хочу сказать, что она не является тайным агентом коммунистов или чем-то в этом роде. Однако у меня сложилось впечатление, что Фэйс недолюбливает всех этих Леонфорте.

— Но она жила с одним из членов этой семьи, — заметил полковник. — Вам известно, что настоящее имя капитана Леонарда — Джонни Леонфорте? Да, он сын Чезаре.

— Неужели? — Майор уставился на дымящийся кончик сигареты. — Дело принимает интересный оборот. — Он снова с жадностью затянулся сигаретным дымом. — Впрочем, знаете ли, любить — это одно, а жить вместе — совсем другое, такие вещи не всегда совпадают. Возможно, она жила с Джоном Леонфорте, не любя его, откуда нам знать?

Доннау сказал «нам». Это был хороший знак — допрашиваемый сменил позицию «я против них» на «мы против них».

— Вы правы, — отозвался полковник. — Я почти ничего не знаю об этой женщине. Может быть, стоит поговорить с ней самой.

— Что ж, желаю удачи, — усмехнулся майор. — Таких, как Фэйс, я никогда не встречал в жизни. Она тверда как сталь и хорошо знает, чего хочет. — Доннау смял окурок и тут же закурил новую сигарету. — Я почти уверен, что Фэйс Сохил все прекрасно предусмотрела, вы не сможете застать ее врасплох.

Линнер сменил тему и спросил майора, известно ли ему что-нибудь о доме, зажатом между двумя складами на реке Сумиде. Оказалось, что Доннау ничего о нем не знает. Полковник не стал рассказывать майору, что Оками уже побывал в этом доме и что там находится убежище Фэйс. Однако самое интересное было то, что женщина больше не советовала оябуну туда приходить. Странно: почему? Ведь если майор прав, и Фэйс действительно работает на Чезаре Леонфорте, почему бы ее убежище не использовать и Оками?

— На сегодня достаточно. — Линнер поднялся.

— Вы хотите сказать, что я свободен и могу идти куда захочу? — Доннау удивленно посмотрел на полковника.

— Как вам будет угодно.

Майор медленно поднялся со своего места. Его взгляд невольно скользнул по пачке фотографий, валявшейся на полу.

— Можете забрать их, если хотите, — сказал Линнер. — У меня достаточно копий.

Доннау сдержанно улыбнулся:

— К чему они мне? Я и так все хорошо помню.

Он уже подошел к двери, когда полковник окликнул его:

— Майор, у меня есть еще одна просьба.

Поколебавшись, Доннау обернулся.

— Буду вам весьма признателен, если вы узнаете, кто является хозяином того дома между складами.

Взглянув на пачку фотографий, майор кивнул головой и вышел.

У Микио Оками была навязчивая идея — он во всем видел сходство между омертой, сицилийским кодексом верности и молчания, и кодексом верности якудзы. Изучение законов и традиций итальянской и американской мафии стало его самым большим увлечением. Оками считал, что между семьями Леонфорте и Маттачино шла напряженная и жестокая конкурентная борьба, плацдармом которой был Вашингтон, округ Колумбия. Обе семьи страстно стремились пробраться в правительство, завязать близкие отношения с сенатором Джозефом Маккейбом, восходящей звездой, которая недавно появилась на политическом небосклоне.

— Я хочу, чтобы вы организовали слежку за Фэйс Сохил, — сказал Линнер.

— Зачем? — удивился Оками.

— Джек Доннау считает ее двойным агентом, работающим на Леонфорте и еще на кого-то.

— На Черного Пола Маттачино?

— Очень может быть, — кивнул полковник.

Оками выглянул из окна торуко.

— Интересная идея, но вряд ли нам удастся установить, с кем связана Фэйс.

— Почему нет?

— С тех пор как я убил Джонни Леонфорте, она держит меня на расстоянии, не подпуская слишком близко к себе. Я уже много раз пытался выяснить ее подлинные намерения и цели, и все напрасно. Эта женщина крепко держит круговую оборону, и с тех пор как погиб Джонни, ведет монашеский образ жизни. Во всяком случае, мне так кажется. Несмотря на то что мы с ней регулярно встречаемся, по крайней мере раза два в неделю, все это происходит в присутствии других людей, и вот уже десять месяцев я не могу поговорить с ней с глазу на глаз.

— Так где же она живет, черт бы ее побрал?

— Понятия не имею, — вздохнул оябун. — И все мои попытки выяснить это ни к чему не привели.

— Продолжайте искать, — сказал полковник. — Должна же быть брешь в обороне этой женщины.

Оками ответил как истинный последователь Конфуция:

— Я сделаю все возможное.

Прошло две недели, но оябун так и не смог хоть что-нибудь узнать о тайне Фэйс. Полковник стоял у окна комнаты торуко, разглядывая серое токийское небо, которое, как в калейдоскопе, разительно менялось каждый день. Он думал о таинственном убежище Фэйс Сохил, о том, кто был хозяином зажатого между складами дома. И вдруг ему самому захотелось взглянуть на этот дом. Он пошел по коридору и по дороге заглянул в комнату, где работала Эйко — заполняла своим каллиграфическим почерком бухгалтерские книги. Обычно она занималась этим когда не обслуживала мужчин-клиентов.

— О Линнер-сан! — воскликнула женщина, глотая звуки "л". — Я как раз собираюсь пить чай. Не хотите ли присоединиться?

Никогда прежде Эйко не приглашала его или Оками выпить с нею чаю, и, как ни хотелось полковнику поскорее добраться до интересовавшего его дома между складами, он решил принять предложение.

— Благодарю, Эйко-сан, — поклонился Линнер.

Женщина убрала со стола бумаги. Во всех ее движениях просматривалась скрытая сила сжатой до поры пружины.

— Вы все работаете, и днем, и ночью, в любое время суток. Когда же вы находите время для своей жены Цзон и сына Николаса? Вы когда-нибудь отдыхаете? — спросила она и поставила на поднос чайник с кипятком. У Эйко сильные, хорошей формы руки и лебединая шея. Узкое лицо придавало ей аристократический вид. Полковник вполне мог представить ее в качестве властной жены полководца в феодальные времена.

123